Происхождение полинезии. Заселение полинезии

Несмотря на большую территориальную распыленность по многочисленным, нередко далеко отстоящим друг от друга архипела­гам, все полинезийские народы довольно близки между собой по своему антрополо­гическому типу, языкам и традиционной куль­туре.

Расовый тип полинезийцев весьма специ­фичен. Для него характерны темно-смуглая кожа, высокий рост, широковолнистые воло­сы, средняя степень развития третичного во­лосяного покрова, слегка прогнатное лицо и средневыступающий, довольно широкий нос.

По мнению ряда исследователей, полине­зийцы в антропологическом отношении пред­ставляют собой контактный тип между монго­лоидной и австралоидной расами.

Полинезийские языки, как уже отмечалось, относятся к восточноокеанийской группе океанийской ветви австронезийской семьи. Всего насчитывается три десятка отдельных полине­зийских языков.

Число полинезийских народов несколько больше - около 40, так как в Полинезии раз­ные этносы, живущие на далеко отстоящих друг от друга островах, иногда говорят на различных диалектах одного и того же язы­ка. 14 полинезийских народов живут не в самой Полинезии, а в Меланезии и Микроне­зии. Среди полинезийских этносов имеется пять сравнительно крупных и хорошо консо­лидированных народов: новозеландские мао­ри (280 тыс. человек), самоа (222 тыс.), тонга (94 тыс.), гавайцы (120 тыс) и таитяне (82 тыс.).

К моменту европейской колониальной эк­спансии в Полинезии был распространен осо­бый хозяйственно-культурный подтип или даже тип, который называют островным, или океанийским.

Основными занятиями полинезийцев явля­лись, да и сейчас являются ручное земледе­лие и рыболовство. Главные возделываемые культуры - кокосовая пальма, хлебное дере­во, банан, таро, ямс, батат (на Новой Зелан­дии), тыква, кабачки. Наиболее распростра­ненным традиционным земледельческим ору­дием был деревянный кол, который сейчас вытеснен покупной железной лопатой. В от­личие от Меланезии в Полинезии земледели­ем занимаются и мужчины, и женщины, а на Тонга - даже только мужчины.

Из домашних животных прежде были известны нелающая собака местной породы (разводили ее только для мяса), свиньи и куры. Сейчас появились и другие домашние животные (например, на острове Пасхи важ­нейшей отраслью хозяйства стало овцевод­ство).

Рыболовство повсюду в Полинезии играет весьма важную роль. Орудиями лова служат крючки, сети, устраивают полинезийцы и за­пруды, бьют рыбу копьем, стреляют в нее из луча и т. д. Охота же имеет в этом регионе еще меньшее значение, чем в Ме­ланезии.

Полинезийцы - искусные ремесленники. Они изготовляют разнообразные изделия из дерева, плетут циновки, сумки и т. п. Прежде всего широко распространено производство талы (более совершенной, чем в Мелане­зии), ткачество же совершенно отсутствует. Не получило развития и гончарство. На от­дельных архипелагах оно ранее было изве­стно, но затем забыто. Не знали полинезий­цы и металла. Орудия, оружие, утварь изго­товлялись из камня, кости, зубов животных, раковин и дерева. Важнейшими Ридами ору­жия были палицы, копья, секиры, деревянные мечи, пращи, а также каменные топоры.

Полинезийцы известны как прекрасные мо­реплаватели. Они пересекали водные прост­ранства, ориентируясь по солнцу и звездам, морским течениям и постоянным ветрам, на обладавших великолепными мореходными ка­чествами лодках разных типов (одиночных, двойных, с одним или двумя балансирами).

Очевидно, уже предки полинезийцев, пе­реселившиеся во второй половине 2 тысяче­летия до н. э. с Фиджи на Тонга, обладали определенными навыками мореходства. Мно­говековая жизнь на Тонга и Самоа, состоящих из разрозненных небольших островов, не­обходимость пополнять свой рацион продук­тами морского рыболовства способствовали еще большему развитию мореходного искус­ства полинезийцев, что позволило им пересе­ляться на дальние архипелаги.

Население Полинезии до сих пор живет преимущественно в деревнях. Раньше преоб­ладали мелкие поселения, но затем под влиянием миссионеров, стремившихся с целью усиления контроля над своей паствой собрать ее в одном месте, стала наблюдаться тенденция к укрупнению поселений.

Традиционное полинезийское жилье имеет столбовую конструкцию, в плане прямоуголь­но или овально. Стены дома обычно плетут из листьев травы и т. п., иногда же они отсутствуют, и тогда жилье состоит в первую очередь из массивной низко свешивающейся крыши из пальмовых листьев или соломы.

В настоящее время многие полинезийцы жи­вут в домах европейского типа, построенных из современных материалов.

Полинезийская одежда состояла из набе­дренной повязки или передника у мужчин и юбочки либо передника у женщин. Материа­лом для изготовления одежды служила тапа, трава, циновки, растительные волокна, иногда птичьи шкурки, перья. Теперь такую одежду можно увидеть только во время празднеств, в обиход же прочно вошла дешевая покупная одежда европейского типа. Очень распрост­ранены в Полинезии различные украшения, причем их носят и мужчины, и женщины. Одно из самых излюбленных украшений - цветы.

Социальное расслоение зашло в Полине­зии так далеко, как нигде в других регионах Океании. Почти на всех архипелагах выде­лились наследственные вожди и связанная с ними элита (арики, арии, алии и т. д.). Пред­ставители знати делились на ранги и обычно были связаны между собой родственными узами. Вожди собирали подать с остального населения. Знатным семьям принадлежали лучшие земли на островах. Следующим социальным слоем были сво­бодные общинники, а за ними шла группа несвободного населения, включавшая и рабов. В целом общественный строй полинезий­цев можно охарактеризовать как сословно-кастовый.

Основной общественной ячейкой была большая патриархальная семья, считавшаяся обычно собственником земли. Между боль­шими семьями не было равенства. Несколько живших в одной деревне больших семей объ­единялись в территориальную общину. По­следняя управлялась советом, в котором решающую роль играли главы патриархаль­ных семей.

Формы собственности а Полинезии разно­образны. Кроме общинной собственности на землю существовала также частная собствен­ность на движимое имущество.

Для полинезийских архипелагов было ха­рактерно сравнительно слабое развитие об­мена. В этом отношении Полинезия сущест­венно уступала отстававшей от нее по общему уровню социально-

экономического разви­тия Меланезии.

Интересной особенностью Полинезии является отсутствие в ней родовой организации. В ходе разложения первобытного общества в этом регионе род не сложился, хотя возникшие вместо него большие семьи и носили, безусловно, патриархальный ха­рактер.

Разложение первобытнообщинного строя в Полинезии ускорялось в ходе военных столкновений между вождями. В конце 18-на­чале 19 в. у ряда полинезийских народов (гавайцев, таитян, тонга) стали складываться раннеклассовые государства.

Традиционный общественный строй в раз­ной степени сохранился у различных групп полинезийцев. Он совершенно разрушился у гавайцев, мало что осталось от него у маори и таитян. На Тонга, Самоа и других архипе­лагах Полинезии прежние социальные порядки в значительной мере сохранились.

В противоположность этому традиционная религия полинезийцев практически везде отошла в прошлое, лишь кое-где можно увидеть сильно измененные ее остатки, пережит­ки. Сейчас подавляющее большинство насе­ления Полинезии христианизировано. Из на­правлений христианства наибольшее распрост­ранение получил протестантизм, представлен­ный разными течениями.

Что же касается прежней полинезийской религии, то она достигла довольно развитых форм. Характерному для полинезийцев со-словно-кастовому строю соответствовала ие­рархия в пантеоне, где выделялись четыре верховных бога природы: Тангароа (Тангалоа, Тагалоа, Каналоа и т. д.) Тане (Кане), Ронго (Лоно, Ро"о) и Ту (Ку). Души умерших вождей причислялись к пантеону. Значительное раз­витие получили космологические представ­ления.

В Полинезии в своеобразной форме су­ществовала известная нам по Меланезии. ве­ра в безличную силу мана. Наибольшая мана приписывалась вождям, которые часто поль­зовались связанным с мана правом табу - на­ложением запрета на любую вещь, представ­лявшую для них какой-либо интерес.

Культ отправляли жрецы, связанные с вож­дями родственными узами и пользовавшиеся большим влиянием.

Спектр положительных знаний полинезий­цев был весьма широк. Они различали звез­ды и планеты, имели верные представления об окружающих их водных пространствах и соседних архипелагах, составляли примитив­ные карты из палочек. Все это позволяло полинезийцам совершать отдаленные путеше­ствия.

Глубиной отличались и представления поли­незийцев о своем прошлом (исторические предания, генеалогии вождей и родов).

В Полинезии существовали своеобразные школы с 4-5-летним обучением, носившим сословный характер. Жители острова Пасхи создали свою идеографическую письменность. К сожалению, большая часть дощечек, на которых писали полинезийцы, была уничтоже­на ретивым миссионером, увидевшим в мест­ных иероглифах дьявольские письмена. Это очень затрудняет расшифровку записанных текстов.

Народное творчество у полинезийцев было более развитым, чем у их западных соседей. Изобразительное искусство представлено резьбой по камню (в Восточной Полинезии), дереву и кости. Жители острова Пасхи преж­де вытесывали из мягкого камня огромные статуи.

Широкое развитие получило и музыкаль­ное искусство. Музыкальные инструменты, главным образом ударные (гонг и барабан, погремушки, трещотки) и духовые, (различные трубы, флейты), но есть и струнные («музы­кальный лук»). Полинезийцы очень любят песни, особенно хоровые, и танцы.

Перечисленные формы народного твор­чества довольно хорошо сохранились и поныне в большей части современной Полине­зии. Что же касается полинезийского фольк­лора, то он, к сожалению, в значительной мере позабыт. Наряду с космогоническими мифами полинезийцам были известны исто­рические предания, сказания о необожествленном культурном герое Мауи и богатырях Тафаки и Рата, сказки о животных, пословицы, поговорки и т. п.

Границы – Гавайские острова, Новая Зеландия, Фиджи, Пасха. Население однородно в расовом плане и близко по языкам. Полинезийцы не относятся ни к какой расе. Откуда взялись?! Версии: мощная метисная раса, недифференцированная. Приняли участие в этногенезе в ЮА. Расселение с севера на юг.

Новая Зеландия – материковое происхождение. Остальные острова – вулканические острова (подводные вулканы), оттоманы (наносы песка на кораллы), барьерные рифы. Климат влажный, морской. Малое колебание среднегодовых температур (21-26).

Основное занятие – земледелие, рыболовство на втором месте. Охота, собирательство не развиты (фауна бедна). Демографический взрыв в 18 в., как следствие – освоение новых островов. Земледелие.

1) Выращивание клубнеплодов (батат, ямс). Овощеводство (тыква и др.) Использование кола для вскапывания земли (с рычагом для ноги). Плодородные почвы (лава). Земледелие смешанное – и м, и ж.

2) Выращивание бананов, кокосов, хлебного дерева. Скотоводство – нелающая собака (употребляется в пищу), Выращивание птиц – голубей, куриц. Знаковое занятие – рыбная ловля. Специальные приспособления для плавания – катамараны. Прекрасные мореплаватели.

Каста кормчих (из поколения в поколение передаются знания об астрономии, течениях). Замечательная обработка камня, для наконечников использовали раковины, мелкие кости.

Жилище. Стволы деревьев, жерди, трава, можно и без стен, лишь с занавесками.

1) просто пучки травы,

2) циновки из одеревеневшей травы,

3) тапа (из лыка).

Одежда определяет 3 статусных категории. М носят набедренные передники(юбки), м подвязывают передник под грудью. Существуют плащи типа пончо. Татуировка. Первая татуировка на ягодице (до женитьбы) как важный компонент инициации. Тату определяет социальный статус (у вождей оттатуировано всё!).

Социальная организация. Связь культа с индокитайскими сюжетами. Существование кастовой системы. Функция системы: поддержание разделения труда.

Привилегированные касты:

1) ремесленники – судостроители (сами полинезийцы не могут строить себе лодки), ткачи, татуировщики – замкнутые касты;

2) кормчие и те, кто вычерпывает воду из лодки (поддержание определенного уровня воды для тоннажа);

3) аристократия, вожди – бигмены. Непривилегированные: земледельцы, люди вне каст (военнопленные, внебрачные дети). Живут деревнями по 10-15 домов. Не знают обмена. Мастерам не платят – их содержат во время работы. Табу.

Полинезийцы - люди среднего и высокого роста. У них, как правило, светло-коричневая кожа, волнистые или гладкие темно-каштановые и черные волосы, короткая голова с плоскими скулами. Антропологи считают их побочной ветвью европеоидов (то есть подобных европейцам), составляющих одну из основных человеческих рас. Это может показаться странным, но, как сказал Фридерици, "во внешнем облике каждого полинезийца есть черты, сходные с чертами европейцев". Однако до сих пор не удалось выяснить происхождение темнокожих субъектов меланезийского типа, живущих среди населения различных островных групп Полинезии. Быть может, это часть некогда переселившихся с востока меланезийских народов пли потомки темнокожих рабов, привезенных туда полинезийцами. Есть предположение, что еще до прихода полинезийцев острова населяли похожие на меланезийцев племена. Замечательно, что когда-то на островах Общества и Гавайях встречались люди с более темной кожей - их называли манахуне или менехуне и к ним относились, как к людям второго сорта. Микронезийцы хотя и похожи на полинезийцев, но благодаря более значительному смешению с меланезийцами и малайцами имеют ряд антропологических разновидностей.

Ученые, принимавшие участие в великих морских походах XVIII и начала XIX века, в экспедициях Джемса Кука, Крузенштерна, Отто фон Коцебу и других, были поражены тем, что на всем протяжении Полинезии, от Гавайи на севере до Новой Зеландии на юге, от Самоа на западе до острова Пасхи на востоке, туземцы говорили на очень похожих языках. Кук обратил на это внимание еще во время своего первого кругосветного плавания (1769-1771 гг.). Один полинезиец, примкнувший к его экспедиции на Таити, с легкостью объяснялся с аборигенами Новой Зеландии - маори. Еще больше удивился Кук, когда тот смог объясниться с малайцами Малайского архипелага и даже выступил там в роли переводчика. Писатель Адальберт фон Шамиссо, участвовавший в 1815-1818 гг. в возглавляемом Коцебу русском кругосветном путешествии, указал на родство малайских и полинезийских языков, которые Вильгельм фон Гумбольдт позже объединил понятием "малайско-полинезийские языки". После того как знаменитый ученый доказал, что родиной малайско-полинезийских языков является полуостров Индокитай, известный лингвист и этнолог патер Вильгельм Шмидт в одном из своих фундаментальных трудов обозначил их как "семью австронезийских языков" "аустрийской группы языков". Происхождение языков Тихого океана вообще и полинезийского в частности было тем самым окончательно установлено.

Что же касается происхождения культуры полинезийцев, то этому вопросу посвящены бесчисленные труды этнографов. Еще во времена великих географических открытий, когда изучение народов только начиналось, ученые установили родство между полинезийскими и южно-азиатскими культурами. При этом выяснилось, что культуры полинезийцев, если не говорить об их чисто местных особенностях, формировались под влиянием различных по времени волн миграций, откуда и возникла столь красочно описанная открывателями полинезийских островов картина, просуществовавшая до разрушения ее европейской колонизацией.

Фриц Гребнер в своей замечательной работе "Культурные круги и культурные слои Океании" впервые не только определил составные элементы полинезийской культуры или культур, но и попытался установить время их появления в Полинезии*. Он считал, что полинезийцы покинули пределы Азии не ранее начала азиатского железного века. А железо в Китае, например, знали уже в VII веке до нашего летосчисления, хотя и не всюду его применяли. Георг Фридерици, занимавшийся океанистикой и американистикой, указывал, что, так как в полинезийских языках отсутствуют санскритские слова, полинезийцы покинули прилегающие к юго-восточной части азиатского материка острова, то есть Индонезию, еще "до периода их индуизации", относящейся к началу нашей эры. Другие ученые, в том числе П. Митра и Ханди, ищут древнюю родину полинезийцев в Индии; они опираются при этом на сравнение общественных отношений и религиозных представлений. На основе других данных (европеоидные расовые черты полинезийцев, предания о белокурых богах и предках) Мюльман пришел к выводу, что полинезийское население образовалось из смешения индо-арийских пастушечьих племен либо с дравидийскими, либо с австро-азиатскими племенами, либо и с теми и с другими. Это смешение Мюльман относит ко времени Ашоки (259 - 226 гг. до н. э.), царя североиндийского государства Магадхи. Это было время буддистско-индуистской экспансии. Таким же образом Мюльман объясняет происхождение содержащихся в полинезийской культуре элементов брахманизма, буддизма, индуизма и китайского влияния. Дело в том, что в течение последних столетий дохристианского летосчисления Индия, Индокитай, Индонезия и Китай сильно влияли друг на друга в культурном отношении. До сих пор не удалось точно установить, откуда пришли полинезийцы, однако ученые независимо друг от друга пришли к выводу, что начало полинезийской миграции относится к последним столетиям до нашей эры.



Полинезия – "Земля многих островов", расположена в центральной части Тихого океана – от о-вов Тонга на западе до о-ва Пасхи на востоке, от Новой Зеландии на юге до Гавайских о-вов на севере.

Полинезия считается районом тропиков. Особенно верно это для атоллов, расположенных в экваториальной области, но кое-где выпадает и снег (Южный о-в Новой Зеландии). Поэтому и люди, населяющие различные острова, живут по-разному: пользуются дарами природы и борются с неблагоприятными природными явлениями.

Помимо материковых островов (Новая Зеландия), возникли и океанические. Это вулканические острова, поднявшиеся над морем в результате деятельности вулканов, высокие и гористые (Гавайские, Самоа, Таити и др.), и коралловые атоллы.

Полинезийцы говорят на австронезийских языках, которых в Океании не менее 500. Несмотря на обширность Полинезии, ее население понимает друг друга. В отличие от своих соседей, полинезийцы полагали, что у них у всех была единая родина – Гаваики, расположенная на западе, откуда затем произошло расселение народов по океану. До настоящего времени установление прародины полинезийцев – это одна из этногенетических проблем. Установлено, что продвижение их началось около 5 тыс. лет тому назад, и передовые их группы достигли самого удаленного о-ва Пасхи 1500 лет назад. По-видимому, происхождение полинезийцев как-то связано и с американским материком, чего нельзя сказать об остальных жителях Океании.

Строительство лодок достигло в Полинезии высокой степени совершенства. Если папуасы выдалбливали и выжигали свои лодки из целого ствола, то лодки полинезийцев были сделаны из досок и отличались большими размерами. Железных гвоздей океанийцы не знали. Они сшивати части своих лодок веревками. Лодки были самых разных типов – с балансиром и без, одно- и двухкорпусные, одно- и двухмачтовые, с косым парусом и веслами. Знаменитый английский мореплаватель Джеймс Кук в конце XVIII в. встретился с таитянским флотом из 330 судов, на которых перевозили до 8 тыс. воинов. Длина такой мореходной лодки достигала 12–40 м. Иногда между лодкой и балансиром сооружали настил, на котором можно было устроить подобие хижины. Так как морские путешествия длились не один день, гребцы и пассажиры уставали, находясь в одной позе, были разработаны специальные "сидячие танцы", напоминавшие современную производственную гимнастику. А в хижине можно было даже переменить позу и лечь, разводить огонь и готовить горячую пищу и т.п.

Характерная особенность Океании – бедность животного и растительного мира, а также то обстоятельство, что большинство культурных растений и домашних животных были привезены в свое время главным образом из Азии, а затем – из Америки и даже Африки. Из домашних животных океанийцы знали только кур, свиней и собак, причем на различных островах они присутствовали не все одновременно (на о-ве Пасхи – только куры, на Повой Зеландии – только собаки, и т.п.). Охотой занимались только на крупных островах главным образом на одичавших свиней и птиц. Поэтому главные занятия океанийцев – это тропическое земледелие, точнее, огородничество, которое дополнялось животноводством и рыболовством.

Расположенные на просторах Тихого океана острова давали возможность их обитателям добывать многие морские продукты, в первую очередь рыбу. Способы рыбной ловли были весьма разнообразны. Использовались сети, неводы, крючки, удочки, верши, ловушки, загородки, остроги и т.д. На берегу собирали съедобных морских животных и водоросли. На крупных островах рыбу ловили и в реках, и этого оказывалось вполне достаточно.

На коралловых островках, где огород устроить невозможно, тем не менее, выращивали корнеплоды таро, сделав в коралле ямку и заполнив ее листьями. Перегнивая, они образовывают подобие почвы. Культивировались хлебное дерево, кокосовые и панданусовые пальмы, бананы и пр. За века островитяне научились использовать каждое растение как пищу, лекарство или магическое средство, и понятие сорняка им незнакомо.

Полинезийцы смогли даже укорениться и там, где условий для жизни будто бы и не было – на безводных островах. Воду они добывали, собирая росу с расстеленных циновок. Ее было мало, и этот лакомый напиток доставался только вождям. Основная же масса островитян свою жажду утоляли соком кокосовых орехов и жидкостями, содержащимися в пище.

Подобно многим своим соседям, полинезийцы для приготовления горячей пищи использовали земляную печь – яму, минимум 2×2 м, наполненную камнями, сухими листьями и дровами. После того как дрова прогорят, на раскаленные камни укладывали куски еды, завернутые в зеленые листья, и засыпали песком.

В отличие от папуасов, у полинезийцев еда – дело коллективное. Устраивались многолюдные пиры, где каждый гость имел свою долю пищи. Ее можно съесть на месте, а можно унести домой для семьи и родственников.

Во время ритуалов те, кто имел право пить каву, собирались вокруг сосуда с напитком, и им подносили его в чашечках из скорлупы кокосового ореха. Разносили напиток в определенном порядке – сначала самым знатным из присутствующих, затем – тем, кто менее знатен.

В одежде полинезийцев встречаются не только юбки из травы, но также и из так называемой тапы. Это – нетканая материя, изготовленная особым способом из снятого и обработанного луба хлебного дерева, фикуса или бумажной шелковицы. Полоски луба вымачивают и затем отбивают деревянной колотушкой, после чего он в длину остается прежним, а в ширину увеличивается в 8–10 раз. Накладывая полоски друг на друга, и сбивая их вместе, можно получить куски тапы любой длины, ширины и толщины. Их можно окрашивать в разные цвета, расписывать от руки или при помощи трафаретов, сшивать. Стирать, однако, нельзя. Обычно одежда из тапы служила до двух лет – защищала от ветра и от солнца. Тапа шла на изготовление парадной одежды, одеял, покрывал; ею можно было закрыть стены дома, выгородить часть пространства, постелить на полу.

Изделия из тапы были очень дорогие. И чем больше кусков тапы было у вождя, тем более влиятельным он считался. Огромные куски тапы хранились для особых случаев (похорон, свадеб и т.д.), когда их можно было публично показать, разделить на части и раздарить как можно большему количеству людей. Носить одежду из длинных кусков тапы могли только самые знатные и богатые люди, которым тапа доставалась в силу их положения в обществе. Так, набедренная повязка вождя на о-вах Фиджи имела в длину 18 м.

Жилище народов Полинезии мало отличалось от обычных тропических стандартов. Как характерное местное явление укажем на каменный фундамент на ряде островов. Дома очень непрочные, не могли противостоять ураганам и даже иногда сильному ветру, но вместе с тем такие дома легко восстанавливались после бури, и для этого не требовалось значительных средств.

Только у маори (коренного населения Новой Зеландии) появляются крепкие деревянные дома, окруженные заборами. Этот тип жилища возник в связи с непрерывными войнами, которые аборигены вели друг с другом, а затем – с колонизаторами. Маори воспринимали дом как живое существо и даже давали ему имя.

В Полинезии очень развита специализация занятий, причем мастера занимаются преимущественно своим ремеслом и работают по заказу. Это – специалисты по выращиванию кокосовых пальм или таро, строители, мастера по изготовлению лодок. Каждый выполнял заказ вместе с членами своей семьи, и пока шла работа, заказчик должен был содержать и самого мастера, и его близких родственников. Среди рыбаков также были специалисты по ловле рыбы близ берега, на глубоких местах, по ловле особых видов рыб (акул, бонито) и т.п. Очень отчетливо ощущалось разделение труда по полу. Мужчина не мог заниматься женскими ремеслами и наоборот. Все работы, связанные с применением инструментов, были мужским делом, а женщины занимались преимущественно ручным трудом. Изготовление тапы – дело женщин, но даже колотушку для тапы мастерица не могла сделать сама, а просила мужа или сына. Приготовление земляной печи требует больших усилий, это дело мужчин. Занятия передавались по наследству. Важным занятием было плетение, прежде всего изготовление циновок, корзин, вееров, браслетов и т.п. Плетеными были даже паруса. Плетением занимались оба пола. Циновки и веревки, в частности, играли роль денег.

На большинстве островов к моменту появления колонизаторов люди жили племенами и не достигли еще того уровня развития, при котором возникает государство. Некоторые исключения составляли отдельные о-ва Полинезии (например, Гавайские, Общества), но эти изменения произошли уже после появления европейцев.

Для полинезийцев характерно заметное выделение вождей, которым принадлежала большая как религиозная, так и светская власть. Их считали прямыми потомками богов. Поэтому большое значение придается знанию генеалогии: многие полинезийцы знают своих предков, живших сотни лет назад и даже раньше. Чем знатнее полинезиец, тем больше он должен знать о том, от кого он происходит. Например, король Тонга ведет свою генеалогию с V в. н.э. Окружение вождей составляли знатные островитяне. Основную часть населения составляли свободные общинники, но были также и рабы. Статус раба переходил по наследству, но человек мог попасть в рабство, если его захватывали в плен во время войны или если он оказывался несостоятельным должником.

Так как особы вождей считались священными, то жизнь их состояла из множества сложнейших церемоний и запретов, так называемых табу. Обычно о табу вспоминают, когда говорят о запретах, по одновременно это был способ защиты более слабых членов племени. Например, табу накладывается на участок, где созревают плоды, и снимается, когда их можно есть уже безбоязненно. Очень сложной и развитой была система запретов, связанных с жизнью вождя. Он не мог даже ступать по земле, ибо, если даже его волос падал на землю, она становилась его собственностью. Поэтому вождей носили на руках, расстилали перед ними циновки и тапу и т.п. Им не разрешалось брать пищу руками, их кормили слуги и приближенные. У вождя был специальный помощник – вождь-оратор, который выступал от его имени и растолковывал смысл его речей подданным. Во многих полинезийских языках существуют особые формы вежливости, к которым прибегают, обращаясь к королю, и особая форма ответа на такие обращения. Кроме того, он был самым большим знатоком этикета и занимался организацией торжественных мероприятий. По сути дела вождь считался священной особой, пока у него не рождался сын, к которому с этого времени и переходила власть и право наложения табу, пока ребенок был мал, отец оставался при нем регентом.

Еще одна особенность Полинезии – наличие "знатных женщин", которые по рангу выше знатного мужчины, даже если они были братом и сестрой. Женщина могла стать вождем. Но выйти замуж на своем острове ей было трудно, потому что женихов, равных по положению, не было, поэтому их выдавали замуж на соседние острова.

Браки в Полинезии заключались в своей среде. Селились молодые у того супруга, у кого земли было больше. Счастливой семьей считалась многодетная. Дети были радостью, их с удовольствием принимали на воспитание даже дальние родственники. При этом у детей были и свои обязанности – взбираться на пальму за орехами, ловить рыбу для старых и беспомощных людей и т.д. Нередко детей усыновляли, при этом не обязательно родственники, и это означало передачу прав на тот или иной участок земли и имущество (хижину, плодовые деревья и т.п.). Это не мешало детям точно знать, кто их биологические родители и предки.

Для верований полинезийцев характерно представление о множестве богов, из которых четверо считались главными – Тангароа, Тане, Ту, Ронго. Они, как полагали полинезийцы, сотворили мир, подняли небо, а затем исчезли из этого мира. А для повседневных нужд человека существовало множество местных божеств, которые воплощались во время обрядов либо в фигуру идола, либо в жреца. Существовало множество религиозных праздников, во время которых приносили жертвы, в том числе и человеческие. Жрец был профессиональным священнослужителем, т.е. не совмещал эту деятельность ни с каким другим занятием. Жрецы пользовались большим влиянием. На Тонга, Таити, Гавайских и других островах возводились храмы, нередко значительных размеров. Здесь не только приносили жертвы богам и предкам, но тут же жили и жрецы, хранили религиозную скульптуру, запасы пищи.

Помимо божеств существовали так называемые "культурные герои", которым приписывались множество подвигов. Один из них – Мауи – рыболовным крючком выловил из океана существующие ныне острова. Но культурные герои были также и трикстерами, фольклорными персонажами, излюбленным занятием которых были всевозможные проказы, иногда далеко не безобидные.

Основой верований полинезийцев было представление о так называемой мана – жизненной силе, вселявшейся в того или иного человека и дававшей ему возможность успешно заниматься определенной деятельностью (быть мастером, воином, вождем и т.д.). Мана обладала свойством накапливаться и передаваться по наследству. Концентрировалась она в голове. Этим объясняется стремление сохранить в виде мумий тела собственных вождей, а также культ черепов. На Новой Зеландии мумифицированные головы выдающихся людей – вождей и воинов хранились в специальном доме и должны были, по представлению аборигенов, охранять потомков от всяческих бед. С этими верованиями было связано отношение к личному имуществу. Мана хозяина распространялась также на его одежду, украшения, оружие и могла повредить любому, кто попытался бы присвоить эти вещи. Воинский плащ, после смерти хозяина можно было хранить и публично показывать, но пользоваться ими – никогда.

Погребение в Полинезии обставлялось очень торжественно. Для знатных людей сооружались большие каменные гробницы, на о-вах Тонга – пирамиды с подземными склепами, устанавливались статуи. Наиболее известные из них каменные изваяния о-ва Пасхи.

Большинство жителей Полинезии не знали письменности, но кое-где она была, в частности, на о-ве Пасхи. Жители этого острова оставили когда-то множество деревянных табличек (из которых сохранилось лишь 12 и еще 8 фрагментов) с загадочными знаками. Письменность древних жителей о-ва Пасхи не дешифрована. Современные обитатели острова – рапануйцы – письменности своих предков не знают.

Микронезийцы. Микронезия заселялась несколькими волнами, и потомки переселенцев, живущих там сейчас, говорят на различных языках. Именно здесь возникли и сохранились первые европейские поселения, и колонизаторы переселяли на захваченные ими острова индейцев из Мексики, филиппинцев и др. Микронезию обычно подразделяют на западную и восточную. При этом жители острова восточной части ближе по культуре к Полинезии, а на западе заметно влияние Индонезии и Меланезии. Поэтому единственные в Океании посевы риса находятся именно здесь, и только в западной части Микронезии занимаются ткачеством, знают стрелометательную трубку.

Как и большинство жителей островного мира, микронезийцы занимаются огородничеством. Участки земли, особенно плодородные, очень высоко ценятся. Здесь сыграло роль и то, что лучшая часть земель в колониальные времена находилась под плантациями. Ныне земля принадлежит общине, которая распределяет ее между своими членами.

С давних нор микронезийцы торговали между собой, затем с европейцами. В качестве денег использовали самые разные предметы – редкие раковины, панцирь черепахи, зубы акулы, циновки и пр. Но наиболее знамениты каменные деньги с о-ва Яп (Каролинские о-ва). Это – отшлифованные каменные диски с отверстием в середине, чтобы удобнее было их переносить, надев на палку. Пока для изготовления этих "монет" применялся ручной труд, и доставляли их на местных лодках, стоили они очень дорого. Когда же их стали ввозить европейцы и делать механическим способом, стоимость "монет" резко упала. Самые большие диски, достигающие 3 м в диаметре, выставлялись публично как показатель богатства конкретного лица, семьи или организации.

У микронезийских "монет" есть еще одна особенность: часть из них – это мужские деньги, часть – женские. Чтобы понять, почему это так, надо сказать о положении женщины в Микронезии. Оно весьма высокое. Даже вожди на ряде островов получают этот статус потому, что они – братья "старшей женщины". Счет родства идет по матери, почти все наследство получают только дочери, земля принадлежит только женщинам. В таких условиях женщинам нужны свои деньги для расчетов между собой, а мужчинам – свои.

Подобное положение привело к созданию отдельных мужских и женских союзов. Женские союзы сравнительно мало изучены. Почти все они прекратили свое существование после окончания Первой мировой войны. Мужские союзы существуют до сих пор, членство в них обязательно. Центром союза являются мужские дома, в которых члены союзов проводят время, а иногда просто живут. В деревне может быть от двух до десяти домов собраний, в зависимости от количества населения, и каждый из них объединяет мужчин примерно одного возраста. Мужской дом имел также судебные функции и был штабом военного отряда, в который входили все его обитатели.

Часто дома собраний располагались в лодочных сараях на побережье. Там также хранилось оружие, лодки, сети, паруса и т.п. Это – важные стратегические объекты, в прошлом защищавшие островитян от нападения с моря.

Мужские дома выполняют еще одну функцию – старшие передают в них информацию младшим, иначе говоря, это подобие школы. Кстати, на некоторых островах (Маршалловы и др.) молодежь систематически обучали навигации, астрономии и вообще всему тому, что требуется для путешествий по морю. Поэтому взрослый островитянин в любое время суток всегда мог сказать, где какая звезда расположена.

На Маршалловых о-вах была традиция составления своего рода морских карт, на которых палочками и раковинами указывали, где располагались те или иные острова, а также направление движения волн и морских течений. Будущих моряков учили обращать внимание на скопление облаков над сушей, на "розу ветров", расшифровывать направление полета птиц. Эта традиция продолжается и в наше время, когда многие микронезийцы стали профессиональными лоцманами и навигаторами.

Микронезийцам известно ткачество. Так как ни льна, ни хлопчатника на островах не было, материалом для изготовления нитей служили волокна ананаса и банана. На примитивных ткацких станках женщинам удавалось воспроизводить даже сложные многоцветные орнаменты. Эта ткань составляла основу традиционного костюма, главной частью которого была набедренная повязка – лава-лава. Кроме этого, из сшитых вдоль полотнищ делали мужскую одежду типа туники. Конкуренция привозной материи погубила ткацкое ремесло, и только на небольшом о-ве Фаис оно еще сохраняется. Там делают, в частности, особо сложные пояса для мальчиков, проходящих инициации. Эти пояса – мачи – ценились настолько, что их охотно принимали в качестве дани правители крупных островов. Сейчас лава-лава делается из покупной материи. Наряду с гавайскими парео – кусками материи, из которых можно сделать все, начиная от шарфа до вечернего наряда, они активно используются приезжающими в Океанию туристами.

Кроме повседневного костюма, микронезийцы изготавливали военную одежду. Впрочем, одежду для этих целей знали и другие народы Океании, например, папуасы. Наиболее совершенный тип боевого костюма делали жители о-вов Кирибати (Гилберта). Это был уже не только панцирь, но и нечто вроде боевого комбинезона. Панцирь прикрывал место соединения верхней и нижней частей одежды. Микронезийцы искусно владели пращей и могли метать камни на значительное расстояние. Сплетенный из кокосовых веревок костюм защищал и от оружия, усаженного зубами акулы. Такой костюм дополнялся шлемом и поясом (у вождя они также были плетеными), у остальных воинов из кожи акулы или рыбы-шар.

В тропиках подобный костюм был не только неудобен, но в нем было и очень жарко. Поэтому для островитян было характерно постоянное купание, после чего тело натирали кокосовым маслом. Это предохраняло кожу от действия солнечных лучей и океанских ветров. Микронезийцы постоянно украшали себя цветами, гирляндами, вплетали в браслеты ароматные травы. "Культура запахов" у океанийцев была развита очень сильно. Еще одной разновидностью украшений была татуировка, распространенная повсеместно. Так как у части океанийцев очень темная кожа, татуировку у них заменял определенный рисунок рубцов. Татуировке придавалось большое значение, и работа искусного мастера высоко оплачивалась. Как и на всякое украшение, на тот или иной узор существовала мода. Рисунок накалывали специальным инструментом (шипом растения, птичьей косточкой), обмакивая его в черную краску. Это была не только трудоемкая, но и очень болезненная операция. На разных островах стили и методы татуировки были разнообразные. Часто татуировкой покрывали определенные участки тела. Еще первых путешественников, посетивших острова, поразили океанийцы, покрытые татуировкой буквально с головы до пят.

В отличие от папуасов, микронезийцы и полинезийцы сами создавали музыку и песни, а не повторяли традиционные тексты. Многие мореплаватели описывали ганцы океанийцев и с восторгом отзывались о них. Происходило выделение профессиональных музыкантов, танцоров и певцов, творчество которых не было анонимно и считалось собственностью автора. Необходимо было получить разрешение автора на право исполнения песен, танцев, музыки, а иногда и обрядов. Для использования этих произведений на других островах необходимо было заплатить.

Традиционные музыкальные инструменты – флейты, свирели, доски для отбивания такта, барабаны, лук (использовавшийся тоже как музыкальный инструмент, а не как оружие), витые раковины (для подачи сигналов). Миссионеры научили океанийцев хоровому нению. Появились и новые музыкальные инструменты – гитара, распространившаяся довольно широко (на ее основе возник укулеле – гавайская гитара).

В ходе колонизации островов на них появились не только европейцы, а и завезенные колонизаторами для работы на плантациях китайцы, вьетнамцы, индийцы и др. В некоторых государствах потомки переселенцев преобладают над коренным населением островов. Так на Гавайских о-вах – китайцы, японцы, корейцы, на Марианских – филиппинцы, на Фиджи – потомки выходцев из Индии, и т.д. Еще одним результатом этих процессов стало интенсивное смешение местных жителей с названными народами и, в более позднее время, с европейцами, японцами, американцами.

Уровень развития различных островов сейчас неодинаков. Так, наиболее богатым государством считается микронезийский о-в Науру, по сути дела весь состоящий из полезных ископаемых (фосфатов) и превращенный теперь также в международный финансовый центр. Интенсивная добыча с 1907 г. превратила поверхность Науру в подобие лунных кратеров и сделала земледелие совершенно невозможным. Однако она принесла огромную прибыль науруанцам, которые используют полученные доходы для обеспечения своего будущего, после того как их остров окончательно превратится в бесплодный участок суши. Многие из них переселились на другие острова и даже в Австралию, и вкладывают деньги в их развитие. А добычу фосфатов ведут иммигранты с мелких островков Микронезии и из Азии.

Океанию считают "миром XXI в." в том плане, что наступает время всестороннего использования богатств региона, из которых раньше были востребованы только кокосовые орехи и перламутр. Многие специалисты считают Океанию своего рода экологическим заповедником, где можно отды хать, да и постоянно жить, не подвергаясь при этом воздействию современных технологий. Сейчас народы и государства Океании находятся на перепутье. Они еще не порвали с прежним образом жизни, но и в то же время восприняли много нового. Выработка нового образа жизни протекает в крайне сложной ситуации и потребует еще достаточно много времени.

ЗАСЕЛЕНИЕ ПОЛИНЕЗИИ

На протяжении двух десятков лет после экспедиции «Кон-Тики» Хейердал продолжал собирать новые доказательства своей основной концепции.

Удивительное плавание бальсового плота из Южной Америки в Полинезию, естественно, привлекло внимание и ученых, и широкой публики, однако узнали они об этом плавании из популярной книги и из фильма. Газеты поспешили изобразить Хейердала викингом XX века, который не только отважился на единоборство с океанской стихией, но и бросил вызов ведущим кабинетным ученым, заявив, что полинезийцы вышли из Южной Америки, а не из Юго-Восточной Азии. Мало кто читал его первую научную статью, напечатанную за шесть лет до экспедиции «Кон-Тики» в сборнике «Интернейшнл Сайенс» в Нью-Йорке. В ней автор ясно говорил, что первопоселенцами в Полинезии были люди, приплывшие на плотах из Южной Америки, потом их поглотила вторая миграционная волна – выходцы из Азии, плывшие через северную часть Тихого океана.

В обширной монографии «Американские индейцы в Тихом океане» Хейердал снова и еще более уверенно утверждает, что хотя корни полинезийского расового и культурного комплекса надо искать в Азии, путь миграции проходил скорее через северную часть Тихого океана, чем через Меланезию и Микронезию.

Изложение этих взглядов составило содержание доклада, прочитанного автором в Пенсильванском университете (Филадельфия). Доклад был опубликован в Вестнике музея Пенсильванского университета (т. 4, Э 1, стр. 22-29. 1961).* (*1 Вступления ко всем статьям принадлежат составителю австрийского (оригинального) издания профессору Гейдельбергского университета Карлу Еттмару (Прим. перев.).)

Еще двести лет тому назад широко распространилось мнение, что полинезийские племена уединенных островов восточной части Тихого океана – американские индейцы, которых, как и первых европейцев, занесли туда господствующие восточные ветры и течения. (Вспомним, что на востоке Тихого океана находится американский берег, на западе – азиатский.) Начиная с плаваний Магеллана и вплоть до путешествий капитана Кука во второй половине XVIII века ни одно европейское судно не могло пробиться из европейских колоний в Индонезии в какую-либо часть Полинезии. Все без исключения плавания в Южных морях начинались в течении Гумбольдта и совершались по направлению пассатов, то есть от Южной Америки на запад, в Полинезию. Чтобы оттуда вернуться в Америку, приходилось идти сперва на запад до индонезийских вод, а затем по длинной дуге на север, вдоль берегов Азии; только севернее Гавайских островов корабль вновь встречал американские берега.

Но вот во времена капитана Кука было обнаружено, что в языке островитян-полинезийцев и малайских племен есть общие слова и корни. С той поры стало общепризнанным, что полинезийские неолитические племена совершили то, что было недоступно европейцам с их парусниками, – путешествие на восток, из Малайской области в Полинезию.

Веский лингвистический аргумент подкрепляли следующие факты: полинезийцы разводили кур, свиней, выращивали хлебное дерево, бананы, сахарный тростник, ямс, таро, они пользовались лодками с балансирами. Все это бесспорные элементы азиатской культуры, неизвестные в Америке.

Таким образом, этнографически проблема происхождения полинезийцев решалась как будто просто. Однако в XIX и XX веках, когда антропологи, археологи и этнологи стали углубляться в изучение полинезийской проблемы, возникли неодолимые препятствия и глубокие противоречия. Такие антропологи, как Уоллес (1870 год), Деникер (1900 год), Салливэн (1923 год), подметили коренные различия между полинезийскими и малайскими племенами. Оказалось, что полинезийцы резко отличаются от малайцев ростом, телосложением, формой черепа, носа, у них различная волосатость лица и тела, иное строение волоса, несхожи глаза, цвет кожи. А современные исследования состава крови, выполненные Мельбурнской лабораторией, показывают, что полинезийцы не могут быть прямыми потомками малайских племен или племен из Юго-Восточной Азии – слишком велико различие в наследуемых факторах крови.

В декабре 1955 года «Американский журнал физической антропологии» опубликовал совместный отчет виднейших английских серологов (Симмонса, Грейдона, Семпла и Фрая), которые пришли к заключению: «Существует тесное кровное генетическое родство между американскими индейцами и полинезийцами; такое родство не отмечается при сравнении крови полинезийцев с кровью меланезийцев, микронезийцев и индонезийцев, исключая пограничные зоны, где они непосредственно соприкасаются». (I) Следов протополинезийской культуры и физического типа в Малайской области, как ни искали археологи и этнологи, найти не удалось. Зато они независимо друг от друга обнаружили важные факторы, опровергающие возможность распространения полинезийской культуры из малайского центра. Сравнительную однородность своеобразной полинезийской культуры от Гавайских островов на севере до Новой Зеландии на юге, от Самоа до острова Пасхи можно объяснить только тем, что она развилась в этом районе еще до распространения в восточной части Тихого океана. Это же свидетельствует о сравнительно недавнем переселении и распространении полинезийских племен на обширной площади. Специалисты полагают, что последняя крупная волна переселенцев достигла Полинезии в XII веке.

Однако ни в Индонезии, ни на Микронезийско-Меланезнйских островах, отделяющих ее от Полинезии, не найдено ни одного из характерных полинезийских орудий. Исключение составляет, пожалуй, определенный тип каменных тесел на севере Филиппинских островов, да и то они вышли там из употребления и уступили место другим орудиям за две с лишним тысячи лет до последней миграции полинезийцев. Железо с полуострова Малакка распространилось через Борнео и Яву около 200 года до нашей эры; между тем в Полинезии металлы были совсем неизвестны.

Не менее важен тот факт, что ни одно полинезийское племя не знало ни ткацкого, ни гончарного ремесла. А это два очень существенных признака распространения культуры, с которыми поневоле нужно считаться. Ведь керамика и ткацкий станок были широко распространенными культурными элементами почти во всех прилегающих к Тихому океану областях и прочно утвердились в Индонезии задолго до нашей эры. О колесе, издревле известном и имевшем столь огромное значение в Старом Свете, также не знали в Полинезии, несмотря на существование мощеных дорог. Жевание бетеля (точнее, орехов бетеля с известью) – характерная черта индонезийской культуры, распространившаяся на восток до Меланезии включительно, – исчезает на границе Полинезии; зато здесь начинается ритуальное потребление напитка кава, которого в Индонезии не знают. (Кава – напиток из корней дикого перца Piper methysticum; корни разжевывали, полученную кашицу разбавляли водой и процеживали.) Пальмового вина, издавна широко распространенного в Индонезии, у полинезийцев не было, как, впрочем, и других алкогольных напитков, пока их не завезли европейцы. Струнные музыкальные инструменты, всемирным центром эволюции которых были Азия и Индонезия, у полинезийцев отсутствовали, хотя музыку они любили. Лук и стрелы как боевое оружие внезапно исчезают на границе Меланезии и Полинезии.

В 1955 году шведский этнограф Анелл пытался, сопоставляя рыболовные принадлежности, найти в Малайском архипелаге истоки миграции полинезийцев, но и он по обнаружил общих черт. Анелл делает вывод, что рыболовные навыки полинезийцев связаны не с Малайей, а с более северной культурой, которая развилась в Северо-Восточной Азии (включая Японию), откуда ее влияние распространилось на Северную и Южную Америку, а также на острова Полинезии и Микронезии.

Недаром в 1923 году виднейший американский полинезианист Салливэн в критическом обзоре господствовавших теорий происхождения полинезийцев, а в 1939 году и английский этнограф Вильямсон заключили, что нет и двух совпадающих теорий и что исследователи находятся в полном недоумении относительно центра происхождения полинезийского народа и путей его миграции. Когда автор настоящего обзора довел его до 1952 года, оказалось, что более тридцати ученых, пытаясь доказать недавний исход полинезийских племен из Старого Света, опубликовали тридцать с лишним различных и взаимоисключающих теорий.

Большинство ученых предполагали, что в Полинезию в разное время прибыли независимо друг от друга две (некоторые говорили – три) народности с различной культурой. При этом все опирались на малайско-полинезийское лингвистическое родство. Но так как физическое родство полинезийцев и малайцев исключалось, а лингвистическое сходство было неопределенным и случайным (различные корни обнаруживались в языках разных малайских племен, живущих далеко друг от друга), то для догадок открывался неограниченный простор. Поэтому позднейшие исследователи вместо Индонезии обратились к Азиатскому материку. Языковые признаки, бесспорно, говорят о том, что некогда существовал какой-то контакт между праполинезийцами и прамалайцами, однако сомнительно, что предки полинезийцев когда-либо обитали в Малайской области. И ведь малайцы, как и полинезийцы, не исконные жители населяемых ими ныне островов. Они, безусловно, прибыли на архипелаг с материка, находящегося поблизости, и первичная связь между малайцами и полинезийцами, наверно, предшествовала этому географическому перемещению.

Вследствие явной зыбкости и противоречивости малайско-полинезийской теории необходимо было проверить ценность аргументов, доказывающих исход полинезийцев из Индонезии, таких, как балансир (балансир сочетался с приспособлениями, которые придавали лодкам устойчивость на бурных реках Юго-Восточной Азии) и столь часто упоминаемые домашние животные и культурные растения. Результат был по меньшей мере неожиданным.

Выдающийся полинезианист сэр Питер Бак (Те Ранги Хироа), сторонник малайско-полинезийской теории, еще в 1938 году показал, что ранние поселенцы в Полинезии не знали ни одного из интересующих нас индонезийских растений, когда достигли своих нынешних мест обитания в восточной части Тихого океана. Он выяснил, что такие важные пищевые культуры Старого Света, как хлебное дерево, банан, ямс и таро (лучшие сорта), не были завезены с запада полинезийцами. Их доставили в Полинезию из Индонезии и с Новой Гвинеи давние обитатели промежуточной области – меланезийцы. А уже на островах Фиджи, являющихся их крайним восточным форпостом, приплывавшие с востока полинезийцы обнаружили растения индонезийского происхождения. Бак считал, что гости из Полинезии прибывали через атоллы Микронезии, где названные растения тоже не были известны.

Кроме показанных здесь двух основных экспедиций, Хейердал побывал в 1937 году на Маркизских островах, в 1953 году на островах Галапагос, много путешествовал вдоль побережья Центральной и Южной Америки.

Мы знаем, что свинья и курица также не были известны первым обитателям Полинезии, пока, как указывает Бак, их не ввезли с островов Фиджи, и это отражено в устных преданиях. Этим можно объяснить также неожиданное отсутствие таких животных у многочисленных племен маори. Они приплывали в Новую Зеландию из собственно Полинезии, но оказались изолированными от населения остальных островов после XIV века, то есть до того, как там стали известны свинья и курица. Племена маори (а также мориори на островах Чатем), рано оторвавшиеся от своего ствола в собственно Полинезии, оказались единственными хранителями чисто полинезийской культуры, существовавшей до XIV века, в то время как между остальными полинезийскими племенами сохранились межостровные контакты и между ними продолжалась торговля вплоть до появления европейцев. Примечательно, что ко времени прибытия европейцев ни одно племя маори или мориори еще не знало балансира – этого гениального изобретения, придающего устойчивость дощатым лодкам.

В остальной части Полинезии уже распространились с соседних островов Фиджи свинья, курица и меланезийские культурные растения; повсеместно был освоен и балансир. Отметим, что полинезийцы знали именно о меланезийском типе одинарного балансира. Двойной балансир, применяемый в Индонезии, до Полинезии не дошел.

Словом, критическое рассмотрение немногочисленных аргументов из области материальной культуры, которые призваны были подкрепить лингвистические свидетельства происхождения полинезийцев из Индонезии, показывает их неосновательность и обманчивость. Их, наоборот, приходится отнести к числу негативных свидетельств, когда задаешься вопросом, как полинезийские иммигранты могли прибыть из Индонезии, пересечь «буферную» меланезийскую территорию и осесть в восточной части Тихого океана, ничего не узнав об одинарном или двойном балансире, но узнав о свинье и курице.

Лингвистами и археологами ныне установлено, что все следы полинезийского поселения в Меланезии и Микронезии связаны с прибытием полинезийцев с востока – из собственно Полинезии, а не с запада – из Индонезии. Поневоле возникает вопрос: могли ли открытые индонезийские лодки неолитического типа вплоть до XVIII века конкурировать с европейскими кораблями, против ветра и течений пройти 6000 километров по враждебной территории Микронезии или Австрало-Меланезии, не оставив при этом там никаких следов?!

Выдающийся мореплаватель Бишоп три года подряд пытался провести азиатскую джонку в восточном направлении, чтобы повторить предполагаемые ранние индонезийские плавания в Полинезию. Еще до Микронезии его всякий раз отгоняло назад. В конце концов он сдался и в 1939 году справедливо заявил, что такая миграции была неосуществима.

Что же в действительности могло произойти с примитивным суденышком, которое без карты выходило на просторы Филиппинского моря в поисках новых земель? Его подхватывало течение Куросио и увлекало к Северо-Западной Америке. У берегов Аляски – Канады ветвь течения сворачивает прямо к Гавайским островам. Мы знаем немало случаев, когда уже в более поздние времена течение Куросио приносило людей к Северо-Западной Америке. Кроме того, известно, что в период первых европейских открытий в Тихом океане жители Гавайских островов делали свои самые большие лодки из плавника с северо-западного побережья Америки.

Плавание на простейших судах из Индонезии в Полинезию было возможно только по начертанной стихиями естественной дуге – через северную часть Тихого океана с дальнейшим поворотом к Гавайским островам. Стоит принять этот простой факт, как исчезают все проблемы. Отпадают навигационные препятствия. Суда идут в обход простершейся на 6000 километров враждебной области Микронезии и Меланезии и попадают в нее лишь с противоположной стороны. Если считать острова Северо-Западной Америки (например, острова Ванкувер и Королевы Шарлотты, архипелаг Александра) трамплином, то становится вполне понятным, почему полинезийским племенам не было известно гончарное искусство. Вдоль всего северо-западного побережья (оно стало конкретным понятием в американской этнографии) гончарства не знали вплоть до прихода европейцев, в отличие почти от всех других областей, окаймляющих Тихий океан.

Приморские племена этого уединенного района (например, квакиутли на острове Ванкувер, хайда на островах Королевы Шарлотты) пользовались выложенной камнями земляной печью; точно такую же печь мы видим у всех полинезийских племен. Отсутствие у полинезийцев ткацкого станка тоже можно понять: острова Северо-Запада – одна из немногочисленных областей вокруг Тихого океана, где его не знали до исторических времен. Незнакомые с ткачеством приморские жители Северо-Запада вырезали из дерева и кости кита грубые колотушки, такие же, какими пользовались во всей Полинезии, и делали одежду из размягченного этими колотушками вымоченного луба определенных деревьев. Плащи новозеландских маори, не знавших тропических деревьев, из которых обычно изготовляли тапу, так сильно напоминают лубяные плащи индейцев северо-западного побережья, что даже опытные исследователи не сразу их различают. (Тапа – полинезийская материя, делалась из луба бумажной шелковицы Broussonetia papyrifera.) Огромный разрыв в хронологии между концом неолита Индонезии и заселением Полинезии тоже легко перекрывается трамплином на Северо-Западе, где культура оставалась неолитической вплоть до прихода европейцев и где основным орудием труда, как и во всей Полинезии, был не топор, а тесло, насаженное на одинаковую для обеих областей коленчатую рукоятку. Одно из наиболее типичных для Полинезии тесел археологи обнаружили на побережье Северо-Западной Америки. Здесь находят варианты и других полинезийских изделий, которых нет в Юго-Восточной Азии, – своеобразные каменные колотушки в форме колокола, латинских букв D и Т, развившиеся на месте из пестов, а также характерные палицы типа пату и мере из полированного камня или китовой кости (по классификации полинезийских боевых палиц, разработанной несколькими исследователями, в том числе Баком, мере – короткая, плоская палица с утолщенной рукояткой).

Как и в Полинезии, здесь отсутствовал боевой лук со стрелами. Не было струнных инструментов; в обеих областях их заменяли барабаны, погремушки и духовые инструменты. Некоторые резные антропоморфные флейты настолько схожи у маори и северо-западных племен, что могут показаться сделанными одной рукой. Большие деревянные каноэ (основа чисто морской культуры племен северо-западного побережья Америки) перевозили до ста человек, и ранние путешественники отмечали поразительное сходство их с маорийскими военными каноэ. Как и в Полинезии, на Северо-Западе для плавания в открытом море иногда связывали вместе две лодки и накрывали общей дощатой палубой.

Кроме того, что суда в этих двух областях схожи по форме, размерам, способу соединения бортовых досок, отдельному изготовлению носа и кормы, увенчанных головами на лебединых шеях, совпадали даже обычаи их владельцев. Так, у некоторых племен маори и племен, живущих на Северо-Западе, было принято при подходе к берегу разворачивать боевые суда кормой вперед, ибо только богам полагалось причаливать носом.

Все эти, казалось бы, неожиданные и, однако, несомненные параллели и совпадения в культуре племен, населяющих прибрежные архипелаги Северо-Западной Америки и далекую Полинезию, неоднократно отмечались ранними путешественниками и современными этнографами. Отмечались и многие другие поразительные аналогии: от составного деревянного рыболовного крючка до резных деревянных столбов и дощатых домов с двухскатной крышей, в которые входили между расставленными ногами тотемного столба.

Этнограф Диксон подчеркивал в 1933 году, что Кук, Ванкувер и другие ранние путешественники, знакомясь с указанными областями Тихого океана, были поражены сходством культуры в этих районах. Те самые мореплаватели, которые обнаружили лингвистическое родство Полинезии и Индонезии, установили, что аналоги материальной культуры полинезийцев сосредоточены на побережье Северо-Западной Америки. Столь же примечательно сходство социального строя, обычаев и верований, также многократно отмеченное в литературе.

Привлекая внимание к архипелагу в северной части Тихого океана (севернее Гавайских островов) как к логическому трамплину на пути из Восточной Азии в Полинезию, мы не оспариваем прежних предположений о родине последних полинезийских иммигрантов, а лишь предлагаем новый вариант пути иммигрантов. Лингвистическое родство остается в неприкосновенности. До сих пор не выдвинуто никаких лингвистических аргументов, привязывающих полинезийских переселенцев к меланезийскому или микронезийскому маршруту. С точки зрения языкознания возможен любой географический трамплин. Правда, пока нет прямых указаний на то, что через архипелаг у северо-западного побережья Америки прошел какой-либо протомалайский язык. Но нельзя забывать, что (в отличие от изолированных в Океании полинезийских племен) язык жителей прибрежных островов Северо-Западной Америки, после того как они прибыли сюда из Азии, развивался.

Это можно подтвердить тем, что все здешние племена – квакиутли, хайда, сэлиши, цимшиены, тлинкиты и нутка, несмотря на тесное расовое и культурное родство, говорят на разных наречиях. Возможно, именно это расхождение – причина того, что современные исследователи не предпринимают серьезных попыток отыскать древнее родство языков Северо-Запада, с одной стороны, и малайских или полинезийских племен – с другой. Правда, в конце девяностых годов прошлого века кое-что было сделано.

Английский лингвист Кемпбелл в 1897-1898 годах высказывал мнение, что язык хайда на островах Королевы Шарлотты с таким же основанием, как полинезийский, следует отнести к океанийской семье. Он считал, что язык хайда развился на основе языка иммигрантов из области Южных морей. На рубеже XX века канадский профессор Хилл-Тут опубликовал лингвистическое исследование, озаглавленное «Океанийское происхождение квакиутлей. нутка и сэлишей Британской Колумбии…». Он доказывал, что языки этих племен Северо-Запада производят впечатление остатков некогда единого языка, который был родствен языку современных полинезийцев. Его труды заслуживают внимания; вообще всю эту проблему нужно снова основательно изучить.

На следующий, возможно главный, вопрос: не позволяет ли нам физическая антропология считать племена Северо-Запада недостающим звеном в цепи между физически отличающимися друг от друга индонезийцами и полинезийцами? – можно ответить утвердительно. Все признаки, резко отличающие полинезийцев от индонезийских народов, – рост, телосложение, форма головы, носа, строение волоса, волосатость лица и тела, пигментация – удивительно совпадают с типичными чертами хайда и квакиутлей, населяющих южно-центральный архипелаг у северо-западного побережья. И уже в последние годы к числу наиболее веских аргументов в пользу генетического родства жителей Полинезии и Северо-Западной Америки присоединились факторы крови.

В обеих областях почти отсутствует преобладающий в Индонезии фактор В, высок фактор О и поразительно высок фактор А. Отсутствие фактора В можно истолковать как признак того, что общий центр, из которого распространились малайцы, индейцы американского Северо-Запада и полинезийцы, находился где-то на северном побережье Восточной Азии и что малайцы приобрели доминирующий ген В уже после того, как обосновались в своей нынешней области.

В статье «Группы крови у полинезийцев» (1952 год) доктор Грейдон, видный австралийский авторитет в этой области, проверил наше предположение о родстве полинезийцев с индейцами Северо-Запада, исследуя для этого и другие факторы крови. Он обнаружил, что кровь полинезийцев и северо-западных индейцев и по другим признакам «поразительно схожа». И она же «явно отличается» от крови индонезийцев и микронезийцев. Он заключил: «Серологические данные, представленные в настоящей статье, говорят в пользу полинезийско-амернканского родства, и возможно, что заселение островов Полинезии в большой мере происходило волнами из континентальной Америки».

Позднее (1954 год) видный британский серолог Муран в своей монографии «Распределение групп крови человека» сделал следующий вывод: «Таким образом, наблюдения над факторами групп крови – ABO, MNS и Rh – согласуются с теорией Хейердала». Могу добавить, что после года, проведенного в Юго-Восточной Полинезии, я несколько месяцев жил среди сэлишей и квакиутлей Северо-Запада и наблюдал удивительное физическое сходство индейцев с полинезийцами. В долине Белла-Кула (центральное приморье Британской Колумбии) со мной происходили курьезные случаи: я на каждом шагу «встречал» лиц, с которыми был знаком на островах Южных морей.

Подводя итог, высказываю предположение, что восточноазиатский элемент в полинезийской расе и культуре проник в Полинезийскую область через Гавайские острова, причем северо-западное побережье Америки следует рассматривать как наиболее логичный, возможный и даже необходимый трамплин.

Однако ни в Индонезии, ни в Северо-Западной Америке, ни отдельно, ни вместе, не удалось найти достаточно убедительного объяснения всей полинезийской островной культуры. Большинство этнографов полагают, что полинезийская раса и культура состоят из двух (некоторые говорят – из трех) компонентов. В большей части Полинезии, особенно на Пасхе, на этом уединенном, ближе всех расположенном к Перу острове, обнаруживаются многочисленные признаки иного расового и культурного субстрата. Поэтому, согласно второму пункту моей гипотезы, предки нынешнего населения Полинезии, прибывшие туда в начале второго тысячелетия, не были первооткрывателями этих островов – их опередили мореплаватели андского происхождения. С ними связывают особую мегалитическую кладку и антропоморфные каменные изваяния на ближайших к Америке окраинных островах, появление маорийско-полинезийской собаки, распространение в Полинезии 26-хромосомного культурного американского хлопчатника, а также батата, бутылочной тыквы и ряда других американских элементов в полинезийской флоре, в том числе пресноводного камыша тотора на острове Пасхи и чилийского перца, который встречали в Полинезии европейские мореплаватели.

Многочисленные элементы полинезийской культуры восходят к этому южноамериканскому субстрату, который повлиял даже на окраину Меланезии. Ярким примером служит неизвестное в Южной и Восточной Азии искусство трепанации черепа, а также типично ритуальное потребление напитка кава с ферментом слюнных желез, распространившееся из Центральной и Южной Америки по всей Полинезии вплоть до ее западной окраины; здесь наряду с этим обычаем существует азиатский обычай жевать бетель.

Праща как боевое оружие неизвестна в Индонезии, зато прототипами трех специализированных типов пращи – ленточной, клапанной и щелевой – в области Южных морей являются перуанские образцы. Не знали в Индонезии и мумификации, однако в Полинезии, несмотря на неблагоприятный климат, ее применяли, причем метод сходен с перуанским. Плащи и мантии из перьев – одежда знати, характерная для Полинезии, – в Старом Свете не были известны, зато они присущи культурам Нового Света, в том числе культуре древнего Перу. Своеобразные простые и составные рыболовные крючки полинезийцев, не обнаруженные нигде в Индонезии, попадаются при раскопках мусорных куч на территории от Эквадора до Северного Чили. Сложную полинезийскую кипону – хитроумную мнемоническую систему узелков – не сравнить с простой веревочкой с узелками для счета, которая была распространена во всем мире; зато она в точности повторяет перуанские кипу.

Можно привести еще много примеров, касающихся материальной культуры, социальных особенностей и мифологии этих двух областей. Однако здесь достаточно указать, что на полинезийских островах явно знали керамику и ткацкий станок, несмотря на то, что последняя волна поселенцев пришла в Полинезию из области, где не было ни гончарного искусства, ни ткачества и где известны были лишь земляная печь и лубяная колотушка.

Теперь известно, что в Полинезии некогда в самом деле была культура, знакомая с керамикой. Как на восточной, так и на западной окраине Полинезии археологи нашли черепки различной красной посуды, причем находки на Маркизских островах оказались пока наиболее старыми. На этом же архипелаге и вообще во всей Полинезии до островов Фиджи на западе 26-хромосомный американский хлопок одичал; нынешним полинезийцам он ни к чему, но первые поселенцы, конечно, привезли его на острова неспроста.

Из книги Вечные следы автора Марков Сергей Николаевич

ОТ ТОБОЛЬСКА ДО ПОЛИНЕЗИИ Скитания Федора Шемелина во время первого русского плавания вокруг светаНАСТАВЛЕНИЕ ШЕЛЕХОВАЭто было в Петропавловске-на-Камчатке в августе 1786 года. В гавани стоял первый корабль, пришедший из Ост-Индии. Капитан Вильям Питерс с уважением

Из книги Путь к Большой Земле автора Марков Сергей Николаевич

ОТ ТОБОЛЬСКА ДО ПОЛИНЕЗИИ Скитания Федора Шемелина во время первого русского плавания вокруг

Из книги Ружья, микробы и сталь [Судьбы человеческих обществ] автора Даймонд Джаред

Глава 17. Моторная лодка до Полинезии Для меня вся история островов Тихого океана воплощается в одном эпизоде моей биографии - случае, который произошел со мной и тремя моими спутниками в одном из магазинов столицы индонезийской Новой Гвинеи Джаяпуры. Спутников звали

Из книги Повседневная жизнь Европы в 1000 году автора Поньон Эдмон

Заселение земель Разнообразие и удивительная изобретательность современных методов исследования позволяют восстановить, по крайней мере в основах, процесс заселения земли. Самым классическим методом исследования является, конечно, кропотливый анализ письменных

Из книги Фольклор в Ветхом завете автора Фрезер Джеймс Джордж

Сказания о великом потопе в Полинезии и Микронезии Легенды о великом потопе, в котором погибло множество людей, сохранились у туземцев с островов Полинезии и Микронезии, разбросанных по Тихому океану. «Основные факты, – читаем мы в одной книге, – одинаковы в преданиях,

Из книги История Рима (с иллюстрациями) автора Ковалев Сергей Иванович

Из книги Тайны происхождения человечества автора Попов Александр

Заселение Австралии Проникнув через островные цепи Малайского и Зондского архипелагов в Австралию, первые люди увидели здесь природу более первобытную и девственную, чем в Северной и Южной Америке. Благодаря изолированности австралийцы, и в особенности тасманийцы

Из книги Запросы плоти. Еда и секс в жизни людей автора Резников Кирилл Юрьевич

6.2. Рождение мифа о Полинезии Любовь европейцев к Полинезии – это любовь с первого взгляда. Причем, любовь чувственная. Мореплавателям XVIII в. требовалось полгода, чтобы из Европы достичь Полинезии. Цивилизация кончалась в порту Рио-де-Жанейро, дальше следовали пустынные

Из книги Всемирная история. Том 1. Каменный век автора Бадак Александр Николаевич

Заселение Австралии Видимо, в конце палеолита и в мезолитическое время человек впервые проник и на другой материк, еще более изолированный от прямого контакта с Азией. Этот материк называется Австралией.Проникая сюда через островные цепи Малайского и Зондского

Из книги Норманны [Покорители Северной Атлантики] автора Джонс Гвин

ОТКРЫТИЕ И ЗАСЕЛЕНИЕ Начальная история Гренландии - это история жизни Эйрика Рыжего. Он первым исследовал остров и первым поселился на нем. Дал ему имя и вдохновил многих исландцев переселиться на эту землю. Он досконально описал западное побережье острова, невзирая на

Из книги История Рима автора Ковалев Сергей Иванович

Заселение Палатина Первым из римских холмов был заселен Палатин. Об этом единоглас­но говорит античная традиция, это же подкрепляется топографическими соображениями. Склоны Палатина с трех сторон обрывисты, и только с северо-востока на холм открывается доступ, который,

Из книги Каннибализм автора Каневский Лев Давидович

Из книги Средневековая Исландия автора Буайе Режи

Заселение (Landn?mst??, 874–930) В настоящее время считается, что Исландия оставалась неизвестной европейцам в античное время и в течение почти всего первого тысячелетия нашей эры. В последние годы укрепилось мнение, что этот остров не является тем Ультима Туле, который посетил

Из книги Очерки по истории географических открытий. Т. 2. Великие географические открытия (конец XV - середина XVII в.) автора Магидович Иосиф Петрович

автора Дикий Андрей

Заселение Как уже было упомянуто раньше, со второй половины XVI века началось движение беженцев с Украины-Руси, находившейся тогда под Польшей, на восток, в местности, считавшиеся территорией России.Уходили, спасаясь от польско-католической агрессии, не только единицы или

Из книги Пропавшая грамота. Неизвращенная история Украины-Руси автора Дикий Андрей

Заселение Правобережья Вот как описывает это заселение Грушевский: «Сюда двинулись потомки панских фамилий, которые поудирали из этих краев во времена Хмельниччины, а также другие паны, которые за бесценок покупали у этих потомков права на здешние земли. Они сами или их

Полинезийцы, или «Мореплаватели солнечного восхода», как их назвал известный полинезийский этнограф Те Ранги Хироа, - народ, освоивший колоссальные пространства Тихого океана. Полинезия - это своеобразный треугольник, углы которого упираются в Новую Зеландию, остров Пасхи и Гавайские острова. Можно добавить, что Полинезия - самая большая часть Океании, помимо которой есть ещё Микронезия и Меланезия, красивые места, интересные народы. Но ярче всего проявили себя именно «Сыны Солнечного Восхода».
К сожалению, о полинезийцах мы мало что знаем, поскольку письменной культуры у них не было. Остались только записанные позднее европейцами легенды. Отчасти можно судить о них по археологическим данным.
Может, поэтому и трудно о них писать, но, тем не менее, они заслуживают о себе рассказа. Выдающийся английский историк А. Дж. Тойнби, помимо основных цивилизаций, выделил ещё и «задержанные» - те общества, которые могли бы стать цивилизациями при определённых условиях, но Вызов окружающей среды был слишком труден, и некоторые социумы не смогли дать на него ответ. К ним А.Дж. Тойнби отнёс ряд народов, в том числе и полинезийцев, кочевников (хунну, монголов), эскимосов. Если полинезийцы сражались с океанскими просторами, кочевники - со степью, а эскимосы - со льдами.
С полинезийцами связано несколько загадок:
1) их происхождение;
2) причины столь невиданного расселения по островам Тихого океана;
3) плавания полинезийцев в Америку;
4) тайны острова Пасхи.
По поводу происхождения полинезийцев было много домыслов, легенд, версий. Вплоть до того, что они - потомки европейцев, т.к. у некоторых племён были светлая кожа и рыжие волосы. Однако такая же кожа и волосы была у австралоидов.
Ещё одна версия: полинезийцы - потомки древнего континента Пацифида (по другим версиям - Му), который был когда-то в Тихом океане. Остатки этой Пацифиды/Му - остров Пасхи с его уникальными статуями. У некоторых полинезийских племён также есть легенды, согласно которым они пришли на острова с востока. Однако пока не обнаружено остатков этого материка. Знаменитый исследователь и путешественник Тур Хейердал выступал с гипотезой, согласно которой Полинезия заселялась из Южной Америки. Даже если это и так, то речь идёт не о всех народах.
Большинство исследователей в наше время считают, что полинезийцы - выходцы из Юго-Восточной Азии . Возможно, их прародина - остров Тайвань. В любом случае, народы Полинезии, так же как и филиппинцы, индонезийцы, часть племён Индокитая, меланезийцы и микронезийцы, - одна языковая семья . Отметим, что в жилах полинезийцев течёт кровь австралоидов и монголоидов. Это лишний раз показывает, что смешение рас и народов является положительным моментом в истории. Сочетание ариев и дравидов дало индийскую цивилизацию. Эллины и пеласги породили древнегреческую цивилизацию, в жилах хунну текла кровь тюрок, монголоидов и иных народов и рас.
Если брать начало этногенеза полинезийцев, то нужно заглянуть в историю полуострова Индокитай и Индонезии. Там с древнейших времён жили австралоиды. Однако с севера на них всё более начали оказывать давление монголоидные племена.
Натиск монголоидов был настолько силён, что часть негров-австралоидов отступила на острова Меланезии, начав тем самым заселение Океании. Однако монголоиды хлынули и туда. Но, судя по всему, дело уже не ограничивалось только войной. Начались мирные контакты, взаимодействия. По всей видимости, здесь и произошло рождение полинезийцев в результате слияния монголоидов и австралоидов .
Примерно с конца II в. до н.э. начинается великая история заселения Океании полинезийцами, показавшими чудеса мореходства, навигации. Человек вступил в борьбу с Океаном, не имея никаких суперсовременных средств, карт. Ориентируясь по звёздам, зачастую плывя наугад, полинезийцы покрывали огромные пространства, заселяя Океанию, её отдалённые окраины.
Один из исследователей писал: «Медленно, но верно Великий океан входил в их плоть и кровь. Плавая как рыбы, эти люди перестали бояться воды. Повседневное общение с морем выработало у них способность ориентироваться даже вдали от берегов. Это не мистическое "шестое чувство", якобы свойственное одним людям и народам и отсутствующее у других, а сумма наблюдений и навыков, которые передаются из поколения в поколение » .
Почему происходило расселение полинезийцев? Можно вслед за Л.Н. Гумилёвым (правда, писавшем о других народах) говорить о пассионарном взрыве, подталкивавшем людей к поиску неведомого: переселениям, освоению новых территорий. Конечно, возникали новые этносы, что приводило к перенаселённости островов. Нельзя забывать о нехватке продовольствия либо экологических бедствиях, постигавших острова (та же засуха). Добавим сюда и войны, происходившие из-за поиска рабов, либо ситуацию, когда у проигравших было два выхода - или быть уничтоженными, или уходить «на встречь Солнцу», но они выбирали второе, отправляясь в неведомое плавание.
Осваивая океанские просторы, полинезийцы «быстро восприняли и творчески применили всё лучшее, что было накоплено в области кораблестроения их ближними и дальними соседями» . Мало чего создав на самих островах, полинезийцы прославились именно в океане: «искусство навигации и кораблестроение островитян приближалось к совершенству; их мастерство навигаторов оставалось беспрецедентным в мире, а их система записи информации на тростниковых картах для своих целей так же хороша, как любая другая обычная система письма» .
Именно они являются единственным народом, который смог создать ладью для длительных океанских плаваний. Притом корабли полинезийцев ещё в XVIII веке «по основным показателям мало в чем уступали европейским» . Это ли не признак культуры и цивилизованности народа?! Постепенно «Сыны Солнечного восхода» начали создавать и навигационные приборы, не дошедшие до нашего времени.
Заселив бескрайние пространства Океании, полинезийцы начали их обживать. У них стали возникать разного рода княжества, вождества. К. Понтинг отмечал: «Практически все острова Полинезии изолированы друг от друга, что создавало идеальные условия для отдельных экспериментов по эволюции общества от кланового уровня до начальных стадий образования государства» . Острова Тонга оказались объединены под властью одного вождя. Около 1000 г. н.э. наметилось расслоение общества, а в XVI в. начался переход от кланового к территориальному управлению. Островитяне совершали длительные морские экспедиции и занимались торговлей.
На Гавайских островах (пожалуй, самом изолированном архипелаге, заселённом примерно в 500 г. н.э.) также происходила ожесточённая борьба за власть на отдельных островах. Постепенно на отдельных островах появлялись единоличные правители. Усиливалось социальное расслоение. Результатом всего этого стало возникновение своеобразного примитивного царства к 1800 г. Подобная ситуация происходила и на ряде других островов. В целом же процесс формирования общества и государства на островах был прерван появлением европейцев.
Но не везде процесс освоения территорий проходил гладко. Тем более, что для первых «Мореплавателей Солнечного восхода» Океания не всегда являлась «тропическим раем», каковым представляется современному обывателю. И сама Полинезия раскинулась в разных климатических зонах - от тропической до субантарктической. Сезонные ветра, голод, борьба с бескрайними просторами океана, другими племенами и за власть внутри социума - всё это, видимо, создавало отчасти тяжёлые условия для существования. Например, жители острова Пасхи довели своё место обитания до экологической катастрофы, вырубив все леса. На острове началась деградация социума . Катастрофическим было влияние людей на природу и на некоторых других островах Полинезии.
Возможно, давление океана постепенно вынудило потомков отважных мореходов отказаться от дальних плаваний. По всей видимости, запас «пассионарной энергии» начал иссякать. Всё это и позволило А. Дж. Тойнби сделать заключение, что полинезийцы оказались задавлены океаном. Осев на островах, разбросанных по океану, «Сыны солнечного восхода» задержались в своём развитии, превратились в «тунеядцев» и «лотофагов» (мифический народ, живший в забвении) .
Говоря о полинезийцах, необходимо затронуть ещё два вопроса, обозначенных выше. Один из них - связи Океании с Южной Америкой . Об этих контактах могут свидетельствовать некоторые факты. На островах Тихого океана растёт сладкий картофель - батат, родиной которого является Южная Америка. Известны также предания о плавании на бальсовых плотах армии инков, отправленных в океан императором Тупаком Юпанки (1471-1493 гг.). Возможно, что экспедиция инков достигала острова Пасхи.
В мифах некоторых полинезийских племён есть косвенные следы контактов между двумя мирами. Так, в преданиях острова Раратонга говорится о большом походе полинезийцев далеко на восток. Ладьи обошли остров Пасхи, долго плыли на Восток, пока не увидели «Страну горных хребтов» (т.е. Анды). Есть и археологические находки предметов на южноамериканском берегу, напоминающих наконечники полинезийских копий. Сходство имеют каменные тесла, найденные в Полинезии, Чили и Аргентине. В Южной Америке и в Океании они называются примерно одинаково - токи .
Тур Хейердал доказывал, что плавать могли преимущественно только индейцы из Южной Америки, поскольку им это позволяло течение. Но большинство исследователей полагают, что всё-таки и полинезийцы, обладая высоким искусством мореходства, достигали Америки.
Знаменитый советский историк Ю.В. Кнорозов отстаивал подобную точку зрения, предполагая, что полинезийцы могли отплывать в Америку с Маркизских островов. Плаванию, по его мнению, могли благоприятствовать достаточно сильные западные ветры. Обратно же они вполне могли возвратиться при помощи попутных ветров. Ю.В. Кнорозов полагал, что наиболее благоприятный маршрут мог пролегать «в непосредственной близости к экватору, между встречными Северным и Южным Экваториальными течениями, где возникает восточное противоэкваториальное течение, хотя и ненадежное. Однако, возвращаясь на свои острова, полинезийцы могли проплыть на юг вдоль американского берега примерно до широты города Лимы, чтобы воспользоваться попутным Южным Экваториальным течением, хорошо им известным» .
Эрик Бишоп - знаменитый исследователь-океанист - допускает, что полинезийцы «спускались к югу примерно на 40°, в район, где обычно дуют сильные западные ветры, и, когда они находились уже в непосредственной близости от Южной Америки, их подхватывало течение Гумбольдта и несло прямо к берегам Перу. Отсюда они легко могли вернуться морем в Полинезию. Их верными помощниками были пассаты и быстрые восточные течения» .
Ещё одним вопросом является загадочный остров Пасхи , жители которого создали уникальные статуи, однако потом довели остров почти до катастрофического состояния. Внимание учёных приковывают огромные каменные статуи в виде человеческих голов с длинными ушами, расположенные на этом острове вдоль всего побережья. Всего найдено около 600 больших каменных статуй, 150 из которых остались незаконченными. «Самая большая из них имеет 11,5 м в высоту и весит около 100 г . По расчетам ученых, 30 человек в течение года трудились над ее созданием, 90 человек два месяца перемещали колосс на расстояние 6 км от карьера на склоне вулкана и еще 90 человек в течение трех месяцев приводили статую в вертикальное положение» .
Каких только версий на этот счёт не было! Это и остатки древней Пацифиды/Му и даже Атлантиды, и что данные статуи воздвигнуты европеоидами. Однако уже доказано, что жители острова Пасхи - полинезийцы, а не пришельцы из иных миров . Кроме того, статуи на острове Пасхи похожи на изделия полинезийцев на других островах, являясь отчасти их логическим развитием. Ничего сверхъестественного здесь нет. Возможно, индейцы из Южной Америки были на этих островах, но в качестве гостей, а не поселенцев.
Учёный-океанист П. Беллвуд писал: «Конечно... история о. Пасхи может показаться довольно тривиальной — никаких флотилий Виракочи или инков, никаких затонувших континентов... Но, может быть, поиски подобной экзотики — следствие современных заблуждений и превратного представления о древности как таковой?
Почему вызывают интерес только одни миграции? Разве не менее удивительно, что кучке полинезийцев удалось добиться столь многого своими собственными силами, что, отрезанные от всего мира и вооруженные только собственным умом и энергией, отвагой и жаждой созидания, они создали такую замечательную культуру? Немало ученых прошлого придерживались мнения, что все хорошее и заслуживающее внимания может происходить лишь из нескольких культурных ареалов, причем большинство этих предполагаемых ареалов было населено европеоидами. Археологов никогда не увлекали подобные предвзятые идеи, но теперь, видимо, настало время широко заявить об этом. Культура Океании - достижение самих океанийцев, а не продукт трансплантации на острова какой-нибудь высокоразвитой средиземноморской цивилизации» .
Можно согласиться с данным мнением, воздающим по заслугам великим мореплавателям. Хотя полинезийцы и задержались в своём развитии, но они бросили вызов океану и на первом этапе оказались победителями, освоив его просторы. И в этом их главная заслуга перед историей.

См. напр.: Гуляев В.И. Доколумбовы плавания в Америку: мифы и реальность. URL : http :// www . indiansworld . org / precolumb _ sail 8. html #. V 3 i 2 bNSLRkh

Полинезийцы. URL : https :// ru . wikipedia . org / wiki /% D 0%9 F % D 0% BE % D 0% BB % D 0% B 8% D 0% BD % D 0% B 5% D 0% B 7% D 0% B 8% D 0% B 9% D 1%86% D 1%8 B #. D 0. AD . D 1.82. D 0. BD . D 0. BE . D 0. B 3. D 0. B 5. D 0. BD . D 0. B 5. D 0. B 7_. D 0. B 8_. D 0. B 8. D 1.81. D 1.82. D 0. BE . D 1.80. D 0. B 8. D 1.8 F (дата обращения: 3.07.2016).